Девяносто процентов малых и средних городов России постепенно теряют население. Депопуляция коснулась и крупных городов: за последние 30 лет Мурманск – крупнейший город за полярным кругом – потерял больше трети, а Воркута и Магадан стали меньше вдвое. Удивительно, но наиболее динамично пустеющим городом России до недавнего времени был относительно благополучный Санкт-Петербург. За 20 пост-перестроечных лет он потерял почти полмиллиона жителей – число, примерно равное населению Мурманска на пике своего роста.
Пора признать: депопуляция – это реальность, в которой придется существовать абсолютному большинству российских городов. И Россия здесь далеко не одинока. Население многих развитых стран мира уже не первое десятилетие растет в основном за счет миграционного притока, в то время как смертность в них превышает рождаемость. По крупнейшим городам этот тренд чаще всего не проследить, потому что именно там оседает большинство переселенцев, ищущих лучшей жизни.
Комплекс сжатия
Тем не менее, российская практика градостроительного планирования полностью игнорирует эту реальность. Генеральные планы даже самых быстро сжимающихся городов предполагают освоение новых территорий под застройку.
Географ Мария Гунько и архитектор Елена Батунова проанализировали генеральные планы 131 депопулирующего города России и пришли к выводу, что, несмотря на существующую демографическую тенденцию, только 12 из них предполагают развитие в существующих границах. Остальные несмотря ни на что остаются верны модернистским принципам городского планирования и в запале неистового оптимизма рисуют новые микрорайоны, улицы и парки.
Местные городские власти порой просто не придают значения тому факту, что их города теряют население и этот процесс, скорее всего, будет только ускоряться в будущем. Сознание, воспитанное на установках, что развитие – это только количественный рост и постоянная территориальная экспансия, не в силах смириться с мыслью, что у городов в обозримом будущем больше не будет ни того, ни другого.
Сокращение населения воспринимается как признак регресса и упадка. Городское сжатие часто рассматривают как временное состояние, которое непременно будет преодолено, едва лишь отступит очередная волна экономического спада. Не будет. Городам предстоит искать новые критерии развития, не связанные со строительством тысяч квадратных метров жилой недвижимости и асфальтированием гектаров бывших сельскохозяйственных угодий.
Развитие внутрь
Управляемое сжатие – это комплекс подходов в градостроительной, жилищной и социальной политике, направленных на решение проблем, которые возникают в сжимающихся городах. А таких проблем возникает немало. Это и полупустые дома, которые становится непосильно дорого содержать, и бессмысленные пустыри, образующиеся на месте снесенных зданий, и деградация инфраструктуры, и снижение социального контроля… Иными словами, управляемое сжатие – это способ осознать демографические реалии и намерение сделать все возможное для того, чтобы нивелировать негативные последствия депопуляции.
В Европе и Северной Америке накоплен немалый опыт применения стратегий управляемого и планируемого сжатия. Многому могут нас научить города ГДР, испытавшие резкий отток населения после объединения Германии.
Единственным городом России, в котором планомерно проводится политика управляемого сжатия, остается Воркута. Пользуясь той особенностью, что большая часть жилого фонда в Воркуте не была приватизирована, городские власти стараются сконцентрировать население в определенных районах, переселяя туда людей из наиболее проблемных периферийных кварталов и отдаленных посёлков. Таким образом, «живая» часть города становится более компактной, а это означает сокращение бюджетных затрат на приведение городской среды и инженерных сетей в хорошее состояние. Публичные инвестиции не размазываются тонким слоем по большой и «рыхлой» территории, а концентрируются там, где они смогут принести максимальный эффект.
К сожалению, другие города пока не готовы перенять опыт Воркуты. Переход на политику управляемого сжатия по-прежнему будет воспринят на региональном и федеральном уровнях как капитуляция.
Для того, чтобы составить рецепт лечения, нужно как минимум принять факт существования болезни. До тех пор, пока сжатие будет ассоциироваться с деградацией, — борьба с нарастающими проблемами будет вестись привычным методом латания дыр, а каждый следующий генеральный план будет служить средством добровольного самообмана и изображать все такие же радужные картины грядущего роста.
