Встретимся в суде: активисты VS государства

Достойному слову и ответа нет

Португальские дети и молодые люди подали иск аж на 32 государства Европы, включая Россию. Они утверждают, что европейская климатическая политика нарушает их права на жизнь и здоровье, на неприкосновенность частной жизни, на семейную жизнь и свободу от дискриминации. Обвинение было выдвинуто после масштабных лесных пожаров 2017 года в Лейрии, регионе Португалии. Пожары вспыхнули из-за тепловых волн, которые прошлись по всей стране. 66 человек погибло в огне. Многие сгорели прямо внутри автомобилей, пытаясь покинуть горящую местность.

Население Португалии уже давно изнывает от жары и засухи, вызванных изменением климата. А кто отвечает за ситуацию — непонятно. Пока что цели Парижского климатического соглашения, подписанного европейскими государствами, реализуются слишком медленно: эмиссии парниковых газов почти не сокращаются, а в некоторых сферах глобальной экономики даже продолжают расти.

Молодые люди называют нынешнюю климатическую политику неадекватной и добиваются от всех стран-ответчиц немедленного снижения выбросов СО2. Истцы апеллируют к четырем статьям Европейской конвенции о правах человека. В связи с международным масштабом и спецификой иска дело рассматривается в ЕСПЧ, то есть в Европейском суде по правам человека. Звучит невероятно: что эти шестеро могут противопоставить 32 государствам? 

Как минимум, экспертное сообщество экологов и климатологов однозначно поддерживает их сторону: масштабы глобального потепления нельзя игнорировать. Тепловые волны, пожары и другие экстремальные явления гуляют по всей планете, океан стремительно разогревается и окисляется, ледники тают, и повышение уровня моря уже приводит к затоплениям стран и городов. Чтобы прийти к устойчивому и благополучному будущему, ситуацию надо переломить прямо сейчас. То есть ограничить производство и использование ископаемого топлива и повсюду, где есть такая возможность, перейти на возобновляемые источники энергии.

Но у многих правительств, очевидно, иные приоритеты. Вместо того, чтобы прислушаться к обоснованным требованиям граждан и мирным заявлениям экологических групп, правящие верхушки пытаются заткнуть рот недовольным. Людей, митингующих с плакатами, штрафуют и задерживают. Тех, кто пытается мирно препятствовать прокладке дорог и трубопроводов или добыче ископаемых в ущерб окружающей среде — например, вставая перед бульдозерами, чтобы защитить свои земли — называют экотеррористами и шьют им уголовные статьи. Экологические движения преследуются: их объявляют незаконными ассоциациями, уклоняющимися от уплаты налогов. США и Великобритания принимают антипротестные законы, «направленные на защиту критически важной инфраструктуры» — то есть протестовать против новых нефтепроводов теперь нельзя ни в какой форме. А в странах Латинской Америки экоактивистов выживают с их земель и истребляют физически руками боевиков — чиновники же попросту закрывают на это глаза.

Разумеется, нельзя отрицать, что экотеррористы действительно существуют, и некоторые их акции, вроде уничтожения произведений искусства или подрыва инфраструктуры, абсурдны и опасны для общества. Но обычно активисты все-таки действуют в рамках закона и здравого смысла. Большая часть экологических движений как раз пытается добиться соблюдения законов и принятых решений от государства — именно поэтому их пытаются задавить. Понятно, что радикалы среди экоактивистов провоцируют правительства на жесткие методы. С другой стороны, радикальные меры провоцируют большее возмущение экоактивистов. Не так важно, кто первый начал — происходит эскалация конфликта, которая в любом случае не приводит к взаимопониманию и налаживанию ситуации. 

На самом деле у граждан не слишком много инструментов влияния на свои правительства. Судебные разбирательства, в отличие от разрушительных акций или бездеятельного возмущения, кажутся адекватным способом решения разногласий. Однако даже на международном процессе страны умудряются отрицать свои обязательства, вплоть до того, что не все из ответчиков признают правомерность иска. Так, Великобритания настаивала на том, что дело не входит в юрисдикцию ЕСПЧ. Разбираться, мол, должна в первую очередь Португалия.

«Заявители стремятся наложить широкие обязательства с глубокими социальными и экономическими последствиями для государств-ответчиков», — утверждают британские представители, — «но среди государств нет консенсуса, и они не обсуждали это в своих национальных парламентах». 

По их логике, передача дела в ЕСПЧ лишила национальные правительства возможности выработать свою точку зрения и сформировать между собой консенсус. Британцы, как всегда, неподражаемы в своем внимании к формальным деталям. Другие государства тоже не спешат признавать обоснованность претензий, и каждое действует в своем неповторимом стиле. Так, правительство Ирландии считает, что истцы не указали на непосредственный риск для своей жизни — значит, нечего тут и разбираться. Португалия, где бушевало неконтролируемое пламя шесть лет назад, утверждает, что претензия невнятна, потому что опасения заявителей по поводу будущего основаны лишь «на простых предположениях и общих вероятностях». Не меньший восторг вызывает Греция, недавно подвергшаяся масштабным разрушениям из-за лесных пожаров и наводнений. К слову, на некоторых островах — да на том же самом Родосе — возгорания из-за засухи происходят уже ежегодно. А иногда, как видим, наносят особенно сильный ущерб. Так вот, греческое правительство в принципе отрицает негативное влияние изменения климата. По их утверждению, причинно-следственная связь между изменением климата и воздействием на жизнь и здоровье человека «не может быть установлена». Особенно прекрасно этот тезис звучит в контексте недавнего высказывания греческого премьера в связи с пожаром на Родосе: министр назвал Грецию «горячей точкой глобального потепления». А в начале августа лидеры шести средиземноморских стран — Греции, Португалии, Италии, Хорватии, Мальты и Словении — и вовсе сделали совместное объявление «чрезвычайной климатической ситуации». 

«Больше нельзя терять время, больше нельзя идти на компромисс по политическим или экономическим причинам. Крайне важно предпринять срочные и эффективные инициативы», — подчеркнули лидеры европейских стран (цитируется по материалу «Известий»). Высказывание удивительно схоже с заявлениями шестерых юных активистов.

За эти шесть лет, пока дело рассматривалось, климат в Европе не улучшился — наоборот, ситуация усугубилась. Экстремальная погода стала проявляться все чаще. Средиземноморье уже лишается некоторых агрокультур и деликатесов в связи с повышением средней температуры. Да и в целом урожайность падает. 

В 2023 году ситуация повторилась: южная Европа полыхала, и Португалия не стала исключением. Аж шесть португальских регионов, в их числе столица, находились на красном уровне тревоги, потому что жара держалась вплоть до полуночи. К счастью, около 1400 человек, затронутых августовским пожаром, на этот раз удалось эвакуировать. По словам ученых, именно из-за изменения климата тепловые волны становятся чаще и интенсивнее. 

Итоговый вердикт по делу планируют вынести в 2024 году.  

Законы не писаны

Выходит, призвать государство к ответу не так-то просто. В таком случае появляется вопрос, насколько вообще действенны подобные суды. Существуют ли другие похожие случаи? И чем они заканчивались? 

Прецеденты, разумеется, были. Экоактивисты не только судились со своими правительствами, но и подавали заявления в ЕСПЧ. По статистике, в 2022 году в мире рассматривалось больше 2 тысяч климатических дел. Особенно популярны такие иски стали в последнее время: с 2017 года их число выросло вдвое. 

Что ж, похоже суды с государствами входят в моду. Среди последних громких разбирательств в ЕСПЧ — ассоциация пенсионерок против Швейцарии. Дамы назвали свою группу KlimaSeniorinnen. Они утверждают, что пожилые женщины особенно восприимчивы к тепловым волнам и требуют от своего правительства немедленной смены экологического курса. Активистки грамотно подготовились: наняли целую команду юристов, в том числе двух видных британских адвокатов. Итоговое постановление должны вынести уже в конце 2023 года. 

Другое известное дело — иск Дамьена Карема. В этот раз претензии к властям возникли у бывшего французского мэра. Он тоже посчитал, что государство делает недостаточно для того, чтобы предотвратить критическое повышение глобальных температур. Политик состоит в Европарламенте от партии «Зеленые» и полагает, что Парижское соглашение накладывает на Францию определенные обязательства. Что особенно интересно, дело является вторым в серии: до этого иск на французское правительство подавали экологические организации и даже выиграли дело в 2021 году. По решению Государственного совета Франции, правительство должно было за 9 месяцев сократить выбросы на 40% — как предписано Парижским соглашением. Когда выяснилось, что решение суда никто не исполняет, месье Карем обратился в более высокопоставленную инстанцию — в ЕСПЧ. На этом примере заметно, насколько инертна система — не говоря уже о том, насколько мало могут повлиять на нее граждане, в том числе в демократическом обществе. Власть способна игнорировать не только международные договоренности, но и решение суда.

Впрочем, есть в мировой практике и более позитивные примеры. В 2015 году Нидерландский экологический фонд и группа заинтересованных граждан подали в суд на свою страну, как и многие другие, требуя исполнения климатического соглашения. Спор они выиграли, несмотря на то, что рамочная конвенция ООН об изменении климата юридически не может никого ни к чему обязать. Этот кейс стал первым успешным прецедентом. Голландское правительство подавало апелляции и до последнего пыталось отвертеться, но проиграло в Верховном суде Нидерландов. В принципе Голландия могла бы, как и Франция, пренебречь судебным постановлением, но по традициям, жители Нижних земель всегда исполняют решения Верховного суда. Поэтому в последний момент, когда срок исполнения подходил к концу, власти согласились на план, предложенный экологическим фондом: сократили эмиссии CO2 и поддержали развитие возобновляемой энергетики. Этот случай вдохновил экоактивистов во всем мире. К сожалению, с другими государствами договориться оказалось сложнее. Голландское правительство исполнило требования правосудия по доброй воле, а могло бы оказаться не столь законопослушным. 

Что касается ЕСПЧ и подобных ему международных институтов, у них нет силовых рычагов давления, в отличие от тех же государственных структур. Так что напрямую принудить ответчиков к исполнению постановлений невозможно.

В Европе экологические дела широко распространены. Но исходы редко бывают удачными: в хорошем случае заявитель получает компенсацию в несколько тысяч евро, в плохом — государство отклоняет иск. Типичное оправдание государств — они, мол, не могут в одиночку быть ответственны за всю мировую экологию: в суде выясняется, что у нас и планета общая, и воздух с водой — тоже. Все глобальные природные процессы переплетены и тонко взаимосвязаны, значит, конкретную ответственность отдельной страны установить просто невозможно. Так что за все это время правовые инструменты не показали особой эффективности в борьбе за снижение эмиссий. 

Прецедент увековечивает принцип 

И все же дело португальской молодежи можно назвать по-своему уникальным. В отличие от большинства подобных исков, этот адресован не одному государству, а 32 странам Европы, которые совместно отвечают за благополучие региона. Так что традиционным оправданием о том, что за экологию региона отвечать невозможно, в данной ситуации воспользоваться сложнее. 

Исход дела создаст прецедент: от приговора ЕСПЧ здесь многое зависит. Впрочем, это касается и других экоисков, которые сейчас рассматриваются в Страсбурге. Если все эти страны окажутся обязанными сокращать выбросы по решению суда, правовой статус Европейской конвенции может сильно укрепиться. Безусловно, есть шанс, что некоторые государства решат пренебречь юридическими предписаниями. Но само их наличие даст экологическим группам больше прав и возможностей, в том числе частично снизит риск государственных репрессий. Впрочем, не исключено, что дело ограничится компенсациями. 

Удовлетворение иска — даже частично — увеличит вероятность выигрыша по аналогичным делам и вдохновит больше активистов на подобные действия. Проигрыш заявителей, наоборот, может вызвать разочарование и умерить пыл других защитников планеты. Если же заявители выиграют суд, но ни одна из стран не станет подчиняться его решению, это будет похоже на массовое игнорирование ЕСПЧ. Хотя некоторые страны уже давно не выполняют многие из его предписаний. Великобритания так и вовсе приняла отдельный нормативный акт, где указано, в каких случаях и почему она не будет подчиняться требованиям международного суда — не покидая при этом Совета Европы. В качестве одной из уважительных причин непослушания там указано, что взгляд ЕСПЧ на права человека является устаревшим. 

Нежелание государств признавать иск в целом понятно: заявители выдвигают им обязательства, но не предлагают никакой конкретной программы действий. Правда, ее и невозможно предложить со стороны — для этого нужно учитывать национальную специфику каждой отдельно взятой страны. А программа необходима, потому что резкий отказ от ископаемого топлива невозможен без дополнительных инфраструктурных трансформаций. 

То есть нельзя просто так взять и ограничить выбросы. Проверено в 2020. Когда многие заводы приостановили работу, наступил экономический кризис. А прямо сейчас Европа переживает последствия топливного кризиса, связанного с санкциями против России. Люди уже недовольны понижением привычного уровня жизни. Если снова искусственно тормозить производство и экономику, чтобы достичь целевых показателей из Парижского соглашения, можно и вовсе погрузить общество в нищету или спровоцировать отставку правительства. В общем, многие европейские страны и без того ходят над пропастью — в такой ситуации резкие телодвижения опасны. Однако объективные трудности не оправдывают губительное бездействие в отношении климата. С 2015 года государства могли бы уже выработать собственную экологическую стратегию и следовать ей, а не ждать готовых предложений от недовольных граждан. 

Теперь же подрастает и становится дееспособным экологически–ориентированное поколение, воспитанное на ценностях устойчивого развития. Культурная политика Европы и США дала свои плоды. Молодые люди переживают за свое будущее, искренне негодуют на старшее поколение за то, что те испортили окружающую среду, и требуют, чтобы им возместили ущерб. Но если идти в этой логике до конца, придется учитывать, что за изменение климата ответственны все предыдущие поколения человечества. Как и за научно-технический прогресс, плодами которого пользуется обеспеченная молодежь из развитых стран. Риторика возмущения и конфликта поколений должна смениться на риторику сотрудничества и общей ответственности за состояние планеты — иначе это дело проиграют все стороны. 

Автор: Екатерина Доильницына