Оказывается, с 2019 года Россия готовится к климаткризису. У нас даже есть Национальный план адаптации к изменениям климата. В чем он состоит? Насколько страна следует этому плану? И чем мы рискуем, если он отойдёт на второй план? Разбираемся в статье.
Модернизировать здания и инфраструктуру, укрепить грунт на севере, наладить ирригацию на юге — вот какие задачи стоят перед Россией прямо сейчас. Все они напрямую вытекают из национальной климатической доктрины: засуха, деградация многолетней мерзлоты и увеличение расхода электроэнергии упоминаются там в числе основных угроз. А «безопасное и устойчивое развитие РФ» заявлено в качестве стратегической цели.
Климатическая доктрина у России существует с 2009 года — это что-то вроде климатической Конституции РФ. И еще тогда признавалась необходимость как можно скорее адаптироваться к изменениям климата. Но план действий начали обсуждать совсем недавно: в 2019—2020 годах. Получается, за предыдущие десять лет системного подхода так и не появилось, хотя было множество исследований и разработок.
А в 2019 правительство утвердило Национальный план мероприятий первого этапа адаптации к изменениям климата до 2022 года. По сути, в этом документе написано, что конкретно собирается делать правительство, чтобы подготовить страну к климатическому кризису.
Главное, что уже произошло за время первого этапа — климаткризис прочно вошёл в государственную повестку. В правительстве появились те, кто отвечает за адаптацию. А разные министерства объединились и написали, как подготовить к непростой климатической ситуации ключевые отрасли, например, энергетику или здравоохранение. Росгидромет выпустил подробный доклад об изменениях климата в России. Учёные описали, как меняются природные экосистемы и чем это чревато для разных частей нашей страны. И дали свои рекомендации, что имеет смысл делать в каждой из климатических зон.
А ещё был разработан типовой паспорт климатической безопасности — своего рода шаблон для регионов. Если его заполнить, получится профиль региона с характеристиками: природными и экономическими особенностями, слабостями и преимуществами. На основе этого паспорта регионы России должны были создать собственные планы адаптации к климаткризису и представить их в конце 2022 года. Потому что с 2023 года начинается уже следующий, второй этап плана.
Увы, многие регионы только в 2023 приступили к работе. И как отмечают эксперты, пока что результаты оставляют желать лучшего. Паводок в Оренбуржье и лесные пожары в Сибири говорят сами за себя.
Часть вторая. Настоящее
А сейчас вовсю идёт второй этап адаптации, который длится с 2023 по 2025. Что необходимо успеть за эти два года?
Для начала всем должно стать понятно, как действовать и что именно делать. Например, как оценивать климатические риски и эффективность мер по адаптации. За какими природными процессами нужно наблюдать, чтобы вовремя заметить «тревожные звоночки».
Поэтому начинается все с инструкций, а точнее — с нормативов и методичек. С учётом климатических рисков меняется страховое законодательство. Должен появиться список самых эффективных технологий для наблюдения за климатом и подготовки к экстремальным условиям. А для вузов разрабатывают новые образовательные программы, которые готовят специалистов в различных областях, связанных с изменением климата.
К осени по плану уже должны были оценить ущерб от изменения климата для разных отраслей и регионов. И к лету 2025 года должен будет появиться список «климатически уязвимых объектов»: построек, инфраструктуры и экосистем, которые нужно защищать в первую очередь.
Отдельное внимание уделили Арктике: с 2023 там ведётся ежегодная оценка устойчивости грунта, который начинает проседать из-за таяния вечной мерзлоты. Инженеры и ученые разрабатывают конкретные способы, чтобы эту устойчивость повысить. Например, несколько лет назад в Арктике начали устанавливать под зданиями специальные «холодильники» — термосифоны. Они сдерживают таяние мерзлоты и «расползание» грунта. Возможно, как раз на этом этапе плана термосифоны вошли в строительные нормативы для Заполярья.
Картинка Плотина на р. Ирелях (г. Мирный). Термосифоны применяются для температурной стабилизации грунта плотины. (Фото: Фундаментстройаркос)
И это далеко не все. Второй этап предполагает ещё много работы: опробовать модель оценки климатических рисков для инфраструктуры, создать систему кризисного управления для организаций и перечень лучших адаптационных практик в экономике, начать просветительскую работу об изменении климата и др. Национальный план продуман со всех сторон и подходит к вопросам климата фундаментально. Однако есть у него и фундаментальный недостаток: он запаздывает больше, чем на 10 лет. Вся эта подготовка была бы очень своевременна в 2010-х. А сейчас уже давно пора предпринимать конкретные шаги и что-то делать со «взбесившейся» погодой.
Все вышло из-под контроля
Известный факт, что Россия нагревается быстрее, чем планета в среднем. Больше 60% площади нашей страны покрыто многолетней мерзлотой. Пока мерзлота тает, из законсервированной в ней органики высвобождается метан. Он ещё больше ускоряет потепление — такой вот замкнутый круг. В итоге Арктика теплеет почти в 4 раза быстрее всего остального мира.
И жителям севера это уже заметно. Море поднимается и надвигается на береговую линию, а льдины, оставшиеся после таяния ледников, буквально «разгрызают» берег. У зданий проседает фундамент, дороги и коммуникации рушатся — потому что земля оттаивает. К середине века под угрозой разрушения будет уже 70% жилых домов и 50% промышленности. Не говоря о памятниках культуры. А ещё в мерзлоте «спят» древние вирусы и бактерии, и когда она растает, на жителей Приполярья обрушатся новые неизвестные болезни. Вернее, уже обрушиваются: в 2016 году у растаявшего скотомогильника на Ямале случилась вспышка сибирской язвы. Погибло не меньше 2500 оленей и один ребёнок.
На юге другие напасти: засуха и природные катаклизмы. Черноземные регионы, дающие основной урожай зерновых, постепенно опустыниваются и становятся менее плодородными. Даже если скупой Северо-Запад и суровая Сибирь благодаря потеплению станут более урожайными, с былым чернозёмом им не сравниться: слой плодородной почвы пока слишком мал.
А на побережье Чёрного моря во всей красе проявляет себя пресловутая «истеричность» климата. Стихийные бедствия в Сочи, в Крыму становятся всё чаще и всё масштабнее. Более того, вблизи черноморского побережья — например, у Анапы и Геленджика — располагаются тектонические разломы, из-за чего там бывают цунами. Волна, поднятая землетрясением, может дойти до берега буквально за 10 минут. А система безопасности, к сожалению, совсем не выстроена: нет ни постоянного мониторинга, ни служб оповещения, да и сами пляжи устроены так, что эвакуироваться с них непросто. В Сочи тоже налицо инфраструктурные проблемы: там ведётся застройка прямо в поймах рек, а система водоотведения устарела и не справляется. В результате город, который заливают потоки с гор и волны с моря, беззащитен перед наводнениями.
Наводнения обрушиваются и на Дальний Восток. Раньше сильные паводки случались не каждый год, теперь же подтапливает ежегодно. Осадки становятся более контрастными: мощные ливни перемежаются с засухой. Чаще приходят тропические циклоны и тайфуны. И гидротехнической защиты критически не хватает. За строительство дамб взялись совсем недавно, в рамках нацпроекта «Экология». А из-за засух, кстати, усиливаются лесные пожары, и гибнут вековые хвойные леса.
Сейчас или никогда
Что ж, лучше поздно, чем никогда. И то, что в России всерьёз взялись за климат-адаптацию, — просто прекрасно. Но снизить темпы потепления можно, только если сократить выбросы парниковых газов — и этим аспектом, к сожалению, пока пренебрегают.
Кроме того, на осуществление плана не всегда готовы заложить достаточно денег. В первом проекте бюджета на 2024—2026 годы на систему мониторинга многолетней мерзлоты забыли выделить средства. А расходы на замену изношенного геотехнического оборудования попытались сильно сократить. Такие тенденции пугают — учитывая скорость и масштабы оттаивания грунта. Пока нет своевременного наблюдения, беда может нагрянуть внезапно, откуда не ждали. На мерах адаптации нельзя экономить: цена стихийных бедствий несоизмеримо выше. Тем более, что исследований, разработок и технологий в России хватает — теперь дело за тем, чтобы их внедрить.
Автор: Екатерина Доильницына