Нефть необязательно сжигать. Все то, что не идет на топливо, используют максимально эргономично. И сейчас нефть — фундамент нашей цивилизации. Без нее невозможно произвести самые базовые блага — в том числе первой необходимости. Так ли это плохо на самом деле? Или, может, нефтепродукты — вполне экологичный вариант?
Нефтехимия — одна из крупнейших отраслей экономики. Для переработки нефти задействовано много производственных мощностей по всему миру. Каждый день обрабатываются миллиарды баррелей — и далеко не все из них годятся на топливо. Но на нефтеперерабатывающих заводах почти ничего не пропадает зря: 90% сырья идет в дело. Из тех фракций, которые не идут на топливо, получают тысячи других составов и материалов. Так что это практически безотходное производство.
Нефтепродукты еще и достаточно экономичны. Их себестоимость получается невысокой — во многом как раз из-за того, что они делаются из «попутного» материала. И конечно, из-за того, что технологии уже достаточно развиты, и имеющееся оборудование позволяет легко получать вещества и материалы с необходимыми свойствами.
Как ни странно, нефть — такой же натуральный продукт, как и многие другие. Она образуется естественным способом в толще земных пород, и в ней содержатся в том числе продукты разложения органики. Так что ничего ужасного в нефти нет — если, конечно, не сжигать ее, загрязняя атмосферу.
Но в такого рода рассуждениях кроется подвох, и даже не один. Разберемся по порядку.
Нефтяной мир
Весь мир давно и прочно сидит на нефти. Мало того, что она является одним из основных энергетических ресурсов, современные города просто-напросто из нее состоят. Взять хотя бы асфальт — это песок и щебень, замешанные с тяжелыми фракциями нефти.
Нефтепродукты — это наши стройматериалы. Например, битум и гудрон, различные лаки и краски. Из нефти делают пластмассы — а значит, мебель, отделку и всевозможные предметы обихода. Например, пластиковые стеклопакеты, линолеум, натяжной потолок, шторки для ванной, контейнеры для хранения и переноски, корпусы бытовых приборов и изоляцию кабелей, плафоны светильников, столики и стулья, всевозможные подставки и стеллажи. Список можно продолжать бесконечно.
Нефть — это и то, что мы носим прямо на себе. Синтетическое волокно, вроде акрила, нейлона или полиэстера, — это тот же пластик. Из синтетики делают одежду и обувь: особенно спортивную, домашний текстиль и походное снаряжение. Полупрозрачные колготки и чулки, корректирующее белье, кожзам, непромокаемые ткани и стельки для кроссовок — почти всегда сделаны из пластика.
Нефть — то, чем мы лечимся. Так, вазелин, который смягчает кожу, — это один из побочных нефтепродуктов. Парафин — основа для некоторых мазей — тоже её составляющая. Кстати, косметические уходовые средства также делают на основе вазелина и парафина, и вообще индустрия красоты не чурается нефти: из неё производят ещё парфюм, декоративную косметику и украшения. Но вернемся к медицине. Поливинилхлорид, то есть тот же пластик, добавляют в таблетки как сорбент. Аспирин и лекарства на его основе, ибупрофен, нашатырь, корвалол и различные антисептики — все они нефтяного происхождения.
В общем, из нефти синтезируют половину лекарств. Причем именно действующих веществ, а не только вспомогательных компонентов. За основу берутся отдельные углеводороды, из которых, как из кирпичиков, складывают вещества с заданными свойствами — и при необходимости еще подвергают их химическим реакциям. Некоторые из этих действующих веществ применяются в терапии хронических или трудноизлечимых заболеваний.
А еще нефть — это то, что мы едим. Из нее получают всевозможные пищевые добавки: дешевый ванилин, красители и консерванты, минеральное масло с нулевой калорийностью. Но не только. Пищевые растения выращивают на нефтяных удобрениях, а животных — на кормах с синтетическими добавками.
Из нефти даже научились получать искусственный белок под названием паприн. Технология изготовления такая: на субстрате из парафина — побочного продукта нефтепереработки — кормятся дрожжи. Порошок из сухих дрожжей содержит много белка, практически не отличимого от натурального мяса. В советское время этим «белково-витаминным концентратом» подкармливали убойных животных. Сейчас паприн уже не выпускают, но производят гаприн — дрожжевой белок, выращенный на субстрате из попутного нефтяного газа.
Миллион проблем
Как видим, нефтепродукты давно стали неотъемлемой частью нашей жизни. И на самом деле это создает нам множество проблем.
Во-первых, в пищу нефть точно не годится. Например, то же минеральное масло совершенно не усваивается организмом. Многие красители и консерванты токсичны — но применяются в «условно безопасных» дозировках. А паприн в слишком больших количествах был вреден животным.
Судя по медико-биологическим исследованиям углеродных дрожжей, проведенным в 1964—1970 гг., если паприн составлял больше 15% рациона, в организме животных уже наблюдались изменения. Когда паприна в корме становилось слишком много, у животных заплывала жиром печень, нарушался обмен веществ и гормональный баланс, а в их мясе накапливались аномальные аминокислоты. И вряд ли такой «витаминный концентрат» очень уж полезен для человека.
Так или иначе, обилие синтетических добавок вредно для здоровья, и влияние ультраобработанной пищи на человека уже вызывает у ученых тревогу. Другие сферы жизни нефтепродукты тоже отравляют. Многие производные материалы на самом деле токсичны или не разлагаются в природе. Самый известный пример — это пластик.
Следующая проблема заключается в том, что нефтепродукты глубоко проникли во все отрасли производства. Из-за этого прибыль и влияние нефтяных компаний только растут. Они убеждают весь мир в том, что нефтепромышленность незаменима, и отказ от ископаемого топлива, пластика и синтетических удобрений просто немыслим. Многие искренне так и считают — и неудивительно, что 80% мировой энергетики до сих пор завязано на ископаемое топливо, а производство пластика пока не могут даже ограничить, не то что запретить.
В-третьих, сама по себе добыча ископаемых ресурсов — это высокая экологическая нагрузка на планету. Бурение нефти чревато выбросами попутного газа: он токсичный и загрязняет атмосферу. Большие площади земли и воды при нефтедобыче загрязняются, а экосистемы фактически разрушаются. Там, откуда выкачивают «черное золото», остаются следы бурового раствора, а он сам по себе токсичен. В процессе добычи происходят технические сбросы попутного газа и самой нефти.
Наконец, при добыче и транспортировке регулярно происходят разливы — и это самое опасное. Потому что нефть отравляет любую среду обитания, будь то почва или вода. Широко известны масштабные катастрофы: взрыв нефтяной платформы Deepwater Horizon в Мексиканском заливе и затопление судов с мазутом у черноморского побережья. Но это лишь вершина айсберга.
Многие разливы и утечки поменьше не на слуху, потому что стали частью повседневной рутины. Они случаются регулярно: из-за износа оборудования (нефтепроводов, цистерн), плановых «сбросов» при угрозе аварии, просто во время интенсивной добычи, когда нефть и газ под давлением хлещут из скважины потоком, при погрузке или разгрузке нефтепродуктов. В одно только Черное море каждый год попадало около 9 тысяч тонн нефти — без учета крупных происшествий. И от этого уже серьезно пострадали экосистемы. В отличие от атомной отрасли, аварии в которой чрезвычайно редки, в нефтепроме основные угрозы постоянно реализуются.
Ну и наконец, последнее: чрезмерно интенсивная добыча нефти истощает ее запасы. Такими темпами доступные залежи рано или поздно исчерпаются. По оценкам экспертов, при нынешних объемах потребления доказанные запасы нефти могут исчерпаться уже к 2070-м.
В активном поиске
Человечеству давно известно, что широкое использование нефтепродуктов плохо сказывается на состоянии планеты. Но вопрос вот в чем: а существуют ли вообще достаточно экологичные материалы при использовании в таких масштабах? И были ли у нас реальные альтернативы на замену нефти 70—100 лет назад?
В нынешней точке уже сложно это оценить: развитие цивилизации неразрывно связано с нефтепотреблением. Каким альтернативным путем мы могли пойти, чтобы решить те вызовы, которые стояли в прошлом веке, но более бережно по отношению к планете и собственному будущему — неизвестно. Теперь же имеет смысл думать на перспективу. И эту перспективу трудно назвать радужной.
Какую гипотезу о скорости образования нефти ни возьми, мы приближаемся к исчерпанию природных запасов. Поскольку при любых раскладах, если продолжать добычу в тех же масштабах и с той же скоростью, — темпы выкачивания нефти будут опережать ее формирование. И прежде всего от этого пострадает сама нефтяная отрасль. А вслед за ней и мировая экономика, и все сферы жизни, которые прочно сидят на «нефтяной игле».
Если не озаботиться планом Б прямо сейчас — то есть не начать активно вкладываться в альтернативные источники энергии, новые материалы и технологии химического синтеза, чтобы они успели окрепнуть к финалу века, — во время экономического коллапса мы уж точно не успеем быстро найти замену нефти и перестроить все промышленные цепочки.
Перейти на альтернативную энергетику и найти другие, более устойчивые, материалы звучит как та еще задачка — особенно на планете, охваченной климаткризисом. Но у нас нет другого выбора. Конечно, не стоит сбрасывать со счетов везение и случайность — но даже самый удачный шанс на миллион требует изменить приоритеты и вложить ресурсы не в карман нефтегигантов, а в активный поиск. Чем раньше мы слезем с «нефтяной иглы», тем лучше будет и для нас, и для планеты.
Автор: Екатерина Доильницына